Николай Васильевич Неврев | |
Николай Васильевичъ Невревъ | |
Автопортрет, (1858) . | |
Дата рождения | 3 мая (16 мая) 1830(1830-05-16) |
Место рождения | Москва, Российская империя |
Дата смерти | 3 мая (16 мая) 1904(1904-05-16) (74 года) |
Место смерти | Имение Лысковщина, Оршанский уезд, Могилёвская губерния, Российская империя |
Страна |
|
Жанр | историческая, портретная, жанровая живопись |
Учёба | МУЖВЗ класс М. И. Скотти |
Стиль | реализм |
Награды | первая премия Московского Общества Любителей Художеств за картину «Присяга Лжедмитрия I польскому королю Сигизмунду III на введение в России католицизма». |
Медиафайлы на Викискладе |
Никола́й Васи́льевич Не́врев
(3 [16] мая 1830, Москва — 3 [16] мая 1904, Могилёвская губерния) — русский исторический и жанровый живописец, один из ярких представителей Товарищества передвижных художественных выставок[1].
Биография[ | ]
Протодиакон, провозглашающий на купеческих именинах многолетие,
(1866). Государственная Третьяковская галерея
Неврев Николай Васильевич — исторический и жанровый живописец; родился в 1830 году; учился в 1850—1855 годах в Московском училище живописи и ваяния; при выходе из этого заведения получил звание свободного художника.
Живя постоянно в Москве, писал вначале портреты, а потом сцены русского народного быта и, наконец, с середины 1870-х годов стал брать для своих картин сюжеты преимущественно из отечественной истории.
В 1881 году Неврев вступает в Товарищество передвижных художественных выставок.
Главные его произведения по части жанра: «Панихида на сельском кладбище» (1865), «Протодиакон, провозглашающий на купеческих именинах многолетие» (1866; Государственная Третьяковская галерея), «Из недавнего прошлого» (1866; Государственная Третьяковская галерея), «Наследство после чиновника», «Странник в купеческой семье», «Воевода» (из поэмы Мицкевича;), «Две подруги», «Раздел по наследству» (1889; в Третьяковской галерее, в Москве) и «Сватовство» (1889; там же).
В числе исторических картин этого художника наиболее любопытными могут считаться: «Князь Роман Галицкий и папские послы», «Дмитрий Самозванец у Вишневецкого» (1881; находится в Третьяковской галерее), «Представление Ксении Годуновой Лжедмитрию» (1882), «Захар Ляпунов и Василий Шуйский» (1886), «Патриарх Никон пред судом» (1885) и «Ярослав Мудрый, отправляющий свою дочь Анну в замужество к французскому королю Генриху I» (1888)[2].
Боярыня
, 1901. Воронежский областной художественный музей имени И. Н. Крамского
Последние годы жизни испытывал сильную нужду. На семьдесят четвёртом году жизни, от отчаяния, застрелился в своём имении Лысковщина в Могилёвской губернии[3].
«Для русского общества опричнина была шоком»
В Центре документального кино в рамках совместного проекта Фонда Егора Гайдара и Вольного исторического общества «Исторический момент» состоялась дискуссия на тему «Опричнина: террор или реформа?», участниками которой стали старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН Владислав Назаров и профессор исторического факультета МГУ Дмитрий Володихин. Ведущим беседы выступил историк и телеведущий Николай Сванидзе. «Лента.ру» публикует основные тезисы выступлений историков.
Назаров:
Опричнина не была в чистом виде ни террором, ни тем более реформой. Любая реформа предполагает введение неких новшеств в политическом или социальном устройстве страны. Здесь не было ничего подобного. Наоборот, опричнина по внешним признакам представляла собой возврат к устаревшим для середины XVI века архаичным способам государственного управления Московского великого княжества рубежа XIV-XV веков. Именно в годы опричнины и «особого двора» Ивана Грозного (последние 10 лет его правления) самодержавная монархия на Руси приобрела форму деспотии, а на последнем этапе опричнины превратилась в террористическую деспотию. Это было весьма своеобразным явлением русской социально-политической жизни, которое совершенно не было связано ни с укреплением централизованной государственной власти, ни с борьбой с реальным или мнимым сепаратизмом удельных князей и всесилием аристократии, ни со становлением абсолютизма.
Если судить об опричнине по ее катастрофическим последствиям, то ясно, что она была сугубо отрицательным явлением в жизни России. Она привела не только к экономическому упадку и поражению в многолетней Ливонской войне, но и к началу того системного кризиса государства и общества, который в начале XVII века вылился в Смуту.
Правда другим, хотя и непредвиденным, результатом разделения государства на «опричную» территорию и «земщину» стало усиление в последней «земских начал». В том числе заметно возросла роль земской Боярской думы в текущем государственном управлении земскими территориями, а также усилилось выборное начало в отдельных регионах страны. Эти навыки самоорганизации очень пригодятся русскому обществу в годы Смуты, когда возникший в 1611 году и действовавший на протяжении трех лет «Совет всея земли» переломит весь ход этой первой гражданской войны в истории России.
Фото: Фонд Егора Гайдара
Володихин:
Опричнина имела все признаки реформы в аппарате управления и армии, хотя и проводимой террористическими методами.
Как только при Иване III сложилось единое Московское государство, политическая власть в нем была разделена между монархией и аристократией, причем соотношение сил между ними в разные времена постоянно колебалось то в одну, то в другую сторону. В детство и юность Ивана Грозного в силу разных причин влияние аристократии значительно увеличилось. Когда Иван вырос и стал царем, между ним и аристократией сложилось хрупкое равновесие, хотя монархия желала вернуть себе утерянные полномочия, а князья с боярами, наоборот, были настроены расширить свои права и привилегии. Этот политический баланс держался до 1564 года, когда сначала в ходе Ливонской войны Россия потерпела крупное поражение в битве на Уле, затем в Литву сбежал князь Андрей Курбский, а в конце года с трудом удалось остановить крымскотатарское нашествие на Рязанщину.
В результате спазма военных неудач Иван Грозный решился на реформу, в ходе которой часть государства (опричнина) выделил в свое личное управление. В ней он решил создать мобильную, хорошо управляемую и подконтрольную только себе армию. Первоначально никакого террора в духе НКВД образца 1937 года царь не планировал, и в первые три года опричнины (1565-1568 годы) не было массовых казней. Но по мере территориального и административного ее разрастания, а также конфискации земель у прежних владельцев на рубеже 1567-1568 годов в обществе усилилось социальное напряжение, породившее насилие, которое продолжалось до 1571 года.
Опричнина не выполнила поставленных перед нею задач. Опричное войско оказалось малоэффективным на поле боя, в ходе Ливонской войны ему пришлось действовать совместно с земскими полками. Террористические методы подавления сопротивления внутренней политики Ивана Грозного в условиях ведения войны принесли стране только вред.
Поэтому хотя опричнина имела смысл и социальную базу (конфликтовавшие с высшей титулованной знатью старомосковские бояре, второстепенная княжеская аристократия и часть служилого дворянства), но по методам она была слишком поспешной и кровавой, к тому же не достигшей своих целей.
Единственным более или менее положительным результатом опричнины стало некоторое обновление политической элиты и воеводского корпуса. Кстати, в дальнейшем русское самодержавие продолжит эту политику, только иными, более гуманными способами. И первые Романовы, и Петр I, и следующие императоры последовательно будут отстранять от власти титулованную аристократию и окружать себя худородными, но деятельными людьми.
Возвращение Ивана Грозного из казанского похода
Изображение: Russian Look / Global Look
Назаров:
Когда говорят о злоупотреблениях и воровстве бояр, которые якобы стремился пресечь Иван Грозный, то это как минимум не совсем корректно, потому что средневековое общество сильно отличалось от нынешнего. Коррупции в современном понимании среди аристократов тогда не было, хотя практику насильственного перераспределения земель и отъема вотчин и поместий вполне уместно сравнивать с так знакомыми нам рейдерскими захватами.
К тому же и особых причин запускать руку в государеву казну при юном Иване IV у бояр не было. Вся политическая элита Московского государства начиная с 1547 года охотно консолидировалась вокруг венчавшегося царем Ивана Грозного. Во-первых, он был арбитром в спорах о насилиях и злоупотреблениях со стороны бояр в отношении служилых дворян, тяглых горожан и крестьян в годы так называемого боярского правления. Во-вторых, огромную роль сыграли успехи внешней экспансии России, особенно на восточном направлении (завоевание Казани и Астрахани), а также весьма удачное начало Ливонской войны в 1558-1563 годах. Эти победы сплотили вокруг царя все слои привилегированного населения от титулованной и нетитулованной аристократии до рядовых боярских детей. Вся военная добыча была дополнительным стимулом для этого сплочения и продолжения активной внешней политики.
Володихин:
К сожалению, очень мало сохранилось источников о нашей древней истории, в том числе XVI века. Есть отдельные противоречивые сведения, достоверность которых весьма сомнительна. Некоторые из них свидетельствуют о том, что бояре действительно занимались казнокрадством, другие опровергают это. Как было на самом деле, мы, вероятно, не узнаем уже никогда. Вполне возможно, что эти обвинения были обоснованны.
Володихин:
Документально зафиксировано, что за годы опричнины были убиты более 4 тысяч человек. Возможно, число погибших превышает эту цифру, но не существенно. Много это или мало? Для Московского государства XVI века это чудовищно много. Дело в том, что до Ивана Грозного в политической культуре Московской Руси никогда не практиковались массовые казни, да еще и совершаемые с особой жестокостью. За время правления Ивана III и Василия III (дед и отец Ивана Грозного —
прим. «Ленты.ру»
) зафиксированы единичные случаи применения смертной казни, которые касались в основном опальных царедворцев и еретиков.
В ходе первой волны опричного террора, которая началась зимой 1567-1568 годов и продолжалась несколько месяцев, погибли более 400 человек. Для традиций московской политической культуры это было подобно темному фэнтези. Но уже число жертв северного карательного похода на Торжок, Новгород и Псков исчислялось тысячами.
Массовый государственный террор, конечно же, был. Какие бы задачи он ни выполнял, оправдывать его преступно и глупо. Но изначально опричнина создавалась не для этого. Она должна была решать другие задачи, с которыми не справилась. Поэтому в 1572 году царь упразднил опричнину.
Для тогдашнего русского общества опричнина была шоком. Практику массового государственного террора Иван IV Грозный позаимствовал в Западной Европе, где в то время массовое кровопролитие было в порядке вещей (казни протестантов в Англии при Марии I Кровавой, убийства дворян в Швеции при Эрике XIV Безумном, Варфоломеевская ночь во Франции).
«Опричники в доме опального боярина», художник А. Новоскольцев
Изображение: history.sgu.ru
Назаров:
Вряд ли западноевропейский опыт каким-либо образом повлиял на масштабы и формы террора в годы опричнины. Из тех примеров западноевропейской истории XVI века, которые тут были приведены, практически для Ивана Грозного мог иметь значение лишь «шведский» опыт. В силу разных причин (прежде всего Ливонской войны) царь очень внимательно отслеживал ситуацию в этой стране и был прекрасно осведомлен от русских послов о событиях в Стокгольме после свержения в 1568 году Эрика Безумного. Все остальные упомянутые случаи политического насилия в Европе либо случились позже, либо вообще были неизвестны в Москве.
Способы казней в опричнину отчасти отсылают нас к дохристианским представлениям о человеческой жизни и смерти. Массовый террор в опричнину был сплавом языческих понятий о должных способах казни осужденных с экстраполяцией в реальность представлений о Страшном суде. Ведь Иван Грозный уподоблял опричников воинству небесного воеводы архангела Михаила, которые ведут грешников в ад. Здесь вовсе нет никакого переосмысления передового европейского политического опыта.
Количество жертв опричного террора действительно можно оценить в несколько тысяч человек. Но для того же Новгорода при его населении 28-30 тысяч человек гибель 3 тысяч (одна десятая часть населения!) человек стала, безусловно, колоссальной потерей.
В опричные годы людей убивали не только семьями, но и родовыми кланами (включая женщин и детей) с уничтожением всего движимого имущества. Такое раньше на Руси было немыслимо. Для опричного судопроизводства (а в ряде случаев начиная с 1560 года) типичной стала новая практика заочного суда, без показаний свидетелей и с отменой права церковного «печалования» (ходатайства церковных иерархов перед государем за осужденных или опальных). Оно, правда, было восстановлено примерно на полтора года при избрании митрополита Филиппа в 1566 году.
Володихин:
Опричнину породили противоречия между государем, который нуждался в укреплении централизованной власти, и знатью. В Московском государстве середины XVI века ключевые позиции занимало несколько десятков влиятельных родов. В полном соответствии с традициями местничества царь не мог назначить воеводой человека, который к ним не принадлежал. Он мог только заменить воеводу из одного родовитого семейства другим, не менее знатным. А поскольку Ливонская война шла неудачно, Иван Грозный желал полностью обновить командование армии.
«Опричники», художник Н.В. Неврев (изображено убийство боярина И.П. Федорова (1568), которого Грозный, обвинив в желании захватить власть, заставил надеть царские одежды и сесть на трон, после чего зарезал)
Изображение: Кыргызский национальный музей изобразительных искусств имени Гапара Айтиева
Однако легитимных механизмов для этого не существовало. Чтобы избавиться от этих ограничений, Иван Грозный и решился на такой радикальный шаг: создать свой удел земли и власти, подконтрольный только ему. Для этого он формирует собственную элиту, которая ему всем обязана и полностью подконтрольна. Поэтому резоны для введения опричнины у царя были, другое дело, что из этого получилось.
Назаров:
Никаких принципиальных противоречий между самодержавием и политическим классом России в период, предшествующий эпохе Ивана Грозного, не существовало. Удельные князья, младшие братья Василия III, не были реальными претендентами на престол при малолетнем Иване IV. Это показали события 1533 и 1537 годов, когда самую активную роль в их аресте сыграли именно бояре. Нечего и говорить о каких-либо серьезных претензиях на трон со стороны князя Владимира Старицкого в 1550-1560 годах. Статусная структура государева двора, их генеалогический и персональный состав, порядок назначения на военные посты, значимые должности в государственном управлении складывались на протяжении жизни двух-трех поколений знати с последней четверти XV века. Эти процессы и политический опыт никак не могли породить непримиримых противоречий между носителем верховной власти и аристократией и знатью. А именно эти противоречия, согласно некоторым историографическим мифам, и привели к опричнине.
Опричнина была для Ивана Грозного способом личного выхода из того кризиса, в который скатывалась страна. По замыслу она должна была стать личным владением царя, где он и его семья могли пребывать в полной безопасности, опричники же были ее живой гарантией. Опричнина серьезно изменила правовое и политическое поле Московского государства. Отныне государь мог по собственному произволу, бессудно распорядиться жизнью и имуществом своих подданных без оглядки на традиции, церковь и тогдашний «политический класс».
Моральную оценку опричнине дали русские публицисты начала XVII века, которые не без оснований связывали причины терзавшей тогда страну Смуты с тем «братоненавистничеством», которое было порождено годами массового опричного террора.
Примечания[ | ]
- Неврев Николай Васильевич // Моршин — Никиш. — М. : Советская энциклопедия, 1974. — С. 397. — (Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров ; 1969—1978, т. 17).
- Невревъ // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах = Энциклопедическій словарь / под редакцией К. К. Арсеньева и Ф. Ф. Петрушевского. — СПб.: Ф.А. Брокгауз (Лейпциг), И.А. Ефрон (Санкт-Петербург), 1897. — Т. XXA (40) «Наказный атаманъ – Неясыти». — С. 807. — 960 с. (недоступная ссылка)
- Неврев, Николай Васильевич (рус.). Онлайн Энциклопедия «Кругосвет». Дата обращения 1 июня 2010. Архивировано 27 апреля 2012 года.
Литература[ | ]
- Неврев, Николай Васильевич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Неврев Николай Васильевич // Моршин — Никиш. — М. : Советская энциклопедия, 1974. — С. 397. — (Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров ; 1969—1978, т. 17).
- Скоков Г. К.
Сказка о художнике и чудесном блюдечке. Николай Неврев. — М.: «Белый город», 2004. — 16 с. — (Энциклопедия малыша. Сказки о художниках). — 10 000 экз. — ISBN 5-7793-0731-8. - Артёмов В. В.
Николай Неврев. — М.: «Белый город», 2004. — 48 с. — (Мастера живописи). — 3000 экз. — ISBN 5-7793-0756-3.
Сочинить рассказ по картине Н. В. Неврева торг
При изучении произведений И. С. Тургенева, особенно при изучении антикрепостнической направленности «Записок охотника», можно использовать картину Николая Васильевича Неврева «Торг» (1866) . В творчестве писателя большое место занимает изображение жестокости и бессердечия помещиков-крепостников, разоблачение их внешнего лоска, их кажущейся просвещенности. Характерен в этом отношении рассказ «Бурмистр». Вот небольшой отрывок этого рассказа.
«Позавтракавши плотно и с видимым удовольствием, Аркадий Павлыч налил себе рюмку красного вина, поднес ее к губам и вдруг нахмурился. — Отчего вино не нагрето? — спросил он довольно резким голосом одного из камердинеров.
Камердинер смешался, остановился, как вкопанный, и побледнел.
— Ведь я тебя спрашиваю, любезный мой? — спокойно продолжал Аркадий Павлыч, не спуская с него глаз.
Несчастный камердинер помялся на месте, покрутил салфеткой и не сказал ни слова. Аркадий Павлыч потупил голову и задумчиво посмотрел на него исподлобья.
— Pardon, mon cher, — промолвил он с приятной улыбкой, дружески коснувшись до моего колена, и снова уставился на камердинера. — Ну, ступай, — прибавил он после небольшого молчания, поднял брови и позвонил.
Вошел человек, толстый, смуглый, черноволосый, с низким лбом и совершенно заплывшими глазами.
— Насчет Федора … распорядиться, — проговорил Аркадий Павлыч вполголоса и с совершенным самообладанием.»
Здесь дан классический образец помещичьего лицемерия. Один вопрос барина приводит крепостного в ужас. Слуга за самую незначительную оплошность (которой, возможно, и не было) подвергается порке. Любопытная художественная деталь: в приведенном отрывке ни один из слуг барина не произносит ни слова: крепостные низведены до положения безропотных, бессловесных существ. Крепостнические порядки сурово осуждались не только писателями, но и художниками. В картине «Торг» изображена типичная для крепостной эпохи сцена продажи крестьян. Содержание картины предельно простое.
Помещики ведут за столом мирную беседу. Они, видимо, готовятся запить вином самую обычную торговую сделку. Предмет торговли тоже … самый обычный — крепостные люди. Действие происходит в доме богатого и «просвещенного» помещика. На полках у него книги, книги даже на полу. На видном месте барометр. На стене большая картина. Рядом с ней портреты Мирабо, известного деятеля французской буржуазной революции, и Александра I, российского императора, который хотел казаться просвещенным монархом …
Чтение книг и увлечение либеральными идеями нисколько не мешает помещикам оставаться жестокими и деспотичными, не мешает им заниматься торговлей людьми. Картина художника как бы дополняет рассказ писателя и конкретизирует наши представления о самодержавно-крепостнической России, о той России, про которую В. Г. Белинский писал: » … Россия … представляет собою ужасное зрелище страны, где люди торгуют людьми … где … нет ни только никаких гарантий для личности, чести и собственности, но нет даже и полицейского порядка, а есть только огромные корпорации разных служебных воров и грабителей». («Письмо к Гоголю».) .
Из книги: Щиряков Н. Н. Изобразительное искусство на уроках литературы. — Минск. 1968