Весной 1893-го года репортёр «Петербургской газеты», посетив Передвижную выставку, разразился бранной рецензией: «Темой для картин служит природа России. Выбраны самые неприглядные, «серые» мотивы. Что может быть скучнее «Владимирки – большой дороги» г. Левитана…» Но для русского социума рубежа XIX-XX веков «Владимирка» (или, как написано в углу картины рукой Левитана, «Володимирка») стала одним из главных художественных документов эпохи. Как «Аппиева дорога при закате солнца» Александра Иванова подводила исторический итог империи Римской, так и дорога, написанная Левитаном, казалась многим революционно настроенным умам чем-то вроде отсроченного приговора другой империи – Российской.
Непредвиденная находка
В тот 1892-й год Исаак Левитан и Софья Кувшинникова проводили свой «этюдный период» в имении Сушнева Городок, неподалёку от «пушкинской» станции Болдино Нижегородской железной дороги. Это был уже шестой год, как они были вместе, и каждое лето ознаменовывалось обязательной экспедицией в те места средней полосы России, так любимой Левитаном, где можно было рассчитывать отыскать неизбитую натуру для пейзажей. У Левитана и Софьи Петровны сложился особый уклад кочевой жизни: она, со свойственным ей умением превращать в красоту тривиальные предметы, создавала уют, заботилась, чтобы в ранние зябкие утра Левитан был тепло одет, забиралась вместе с ним в самые отдалённые лесные уголки. Когда оба чувствовали, что работа пресытила их, они вспоминали еще об одной, помимо искусства, роднящей их страсти – охоте. И он, и она были заядлыми, страстными охотниками. Левитан мог провести с собакой и ружьём по нескольку дней без пищи в лесу, а Софья Петровна, с шиком носившая брюки и охотничьи сапоги, в выносливости даже превосходила Левитана. Вернувшись измотанные после охотничьего марафона, где они превращались из соратников в соперников, Левитан и Кувшинникова молча вытряхивали ягдташи и считали добычу – кто больше?
В один из позднеавгустовских дней Левитан и Софья Петровна опять отправились на охоту. Альбомы, этюдники – всё это осталось дома: они собирались пострелять, и рисование не входило в их планы. Блуждая несколько часов в малознакомом лесу, Левитан и Кувшинникова, наконец, вышли из него и набрели на не знакомую им дорогу.
День выдался тёплый, душный, бессолнечный и уже клонился к вечеру. Над огромной открытой равниной с убегающими вперёд колеями утоптанной дороги нависло серое небо, по цвету и рисунку которого трудно было судить – то ли сейчас хлынет дождь, то ли на краткий миг распогодится перед закатом. Нависшая над дорогой тишина казалась звенящей. Низкие кустарники и перелески уводили взгляд куда-то вдаль. Путники дошли до придорожного «голубца» – сбитого неизвестно кем и неизвестно когда деревянного столба с «домиком», скрывающим под своими сводами бумажную иконку. От времени она выцвела и затрепалась, и богомолка в чёрном, бредущая впереди художников, не стала останавливаться, а только быстро перекретилась и попылила дальше по дороге.
Кувшинникова и Левитан дошли до покосившего «голубца» и присели отдохнуть. И тут художника осенило – да это же легендарная Владимирка! Тот проклятый тракт, по которому много десятилетий гнали колодников по этапу в Сибирь!
Описание картины «Владимирка» Левитана: анализ произведения, материалы для сочинения
Главная страницаСочинения по картинам
| Картина «Владимирка» И. Левитана |
Картина «Владимирка» является одним из самых известных произведений выдающегося русского художника-пейзажиста И. И. Левитана. В этой статье представлено описание картины «Владимирка» Левитана: анализ произведения, материалы для сочинения.
Смотрите: Все материалы по картинам Левитана
Картина «Владимирка» И. И. Левитана была написана в 1892 году. Картина размером 79х123 см выполнена маслом на холсте.
Описание картины «Владимирка» из книги В. Петрова «Исаак Левитан»:
«Картина «Владимирка», или, как написал сам художник в правом нижнем углу этой работы, «Володимирка» (1892), была написана под впечатлением встречи летом 1892 года с этим печально известным трактом (по которому отправляли в Сибирь каторжан). Она, пожалуй, более наглядно отразила и остроту социальной отзывчивости живописца, и его невеселое знание о бесправии и вековечных горестях народа на нашей многострадальной земле. Создание этого полотна имело для Левитана смысл гражданского поступка. Не случайно он преподнес его в дар Павлу Третьякову, которого считал «великим гражданином» и в собрании которого видел «колоссальное» общественное значение. Картина была задумана во время пребывания Левитана в пушкинском Болдине после того, как он вышел на этот тракст, возвращаясь с охоты близ Городка Владимирской губернии. Хотя за несколько лет до того «Володимирка» перестала быть дорогой, по которой вели по этапу в Сибирь каторжан (в 1890-е годы их стали отправлять по железной дороге), память о «звоне кандальном» определяет строй картины, более значительной по своему содержанию, чем работы иных художников, изображавших колодников и жандармов (например, картина Николая Скадовского «По Владимирке», 1891). Достигается эта значительность пейзажными образно-ассоциативными средствами, композиционным и цветотональным решением. Наследуя достижения Василия Перов, в работах которого… важную символическую роль играл мотив уходящего вдаль пути, Левитан выразил чувство скорби и грусти, вызванное у него созерцанием «дороги русской, бесконечной, как терпение людское» (слова Перова), «заунывности», с которой она, то спускаясь, то вновь поднимаясь по пологим склонам, уходит за сизый горизонт. Невеселые думы навевает пасмурное небо с плывущими серыми облаками, бросающими тусклые тени на обесцвеченную непогодой землю, просторы которой оживлены лишь фигурой странницы, с молитвой обратившейся к иконе на придорожном столбике-голубце. Но чувство тоску и одиночества не безраздельно господствует в образном строе картины. Левитан передает нам и свою любовь к этим полям и лесам, раскинувшимся под высоким небесным сводом. Пасмурный колорит при внимательном взгляде обнаруживает приглушенное серым тоном богатство и нежность цветовых оттенков. Светлую ноту вносит в образный строй картины и белеющая вдали церковь. Работа относится к редком типу полифонического «исторического пейзажа» и сопоставима в этом плане с «Аппиевой дорогой» Александра Иванова (1845). Владимирка…, избитая и истоптанная грубыми башмаками, колодками и скрипучими телегами арестантов, воспринимается как некий шрам, нанесенный историей многострадального народа на прекрасное лицо его земли.» (из книги В. Петрова «Исаак Левитан», изд-во «Белый город», 2000 г.)
Описание картины «Владимирка» из книги И. И. Пикулева «Русское изобразительное искусство»:
«В… 1892 году Левитан исполнил «Владимирку», запечатлевшую Владимирский тракт, что служил кандальным путем для борцов за народное счастье, ссылавшихся в Сибирь. Современники оценили это произведение как исторический пейзаж. Подобную высокую оценку нужно принимать не столько в плане художественно-документального свидетельства, сколько в смысле глубины постижения эпохи. Высоко художественное совершенство полотна. В картине «Владимирка», собственно, нет ничего, что могло бы повествовательно раскрыть ее сюжет, как, например, в знаменитом полотне Саврасова, где о наступлении весны прежде всего сообщали суетливые грачи. Неуловимые колебания сумрачных красок, свойственных пасмурному дню, сразу же вселяют в смотрящего чувство острой, щемящей тоски. Перспектива огромного пространства, настойчиво вовлекающая зрителя в расстилающуюся унылую картину, доводит это чувство до предела, когда в поле внимания попадают узенькие тропки, отбегающие от Владимирского тракта, словно они хотят оторваться от его неумолимого движения и все же вынуждены снова, покорно приблизившись, слиться с ним. Гражданская скорбь, проникновенная дума о горе народном — такими словами можно выразить подтекст левитановской «Владимирки». О том же, что этот социальный мотив не был вымыслом критики, а сознательно внесен в пейзаж самим автором, свидетельствует рассказ художницы С. Н. Кувшинниковой: «Однажды, возвращаясь с охоты, мы с Левитаном вышли на старое Владимирское шоссе. Картина была полна удивительной тихой прелести. Длинная полоса дороги белеющею полосой убегала среди перелесков в синюю даль… Все выглядело таким ласковым, уютным. И вдруг Левитан вспомнил, что это за дорога…»Постойте. Да ведь это Владимирка, та самая Владимирка, по которой когда-то, звякая кандалами, прошло в Сибирь столько несчастного люда…» На другой же день Левитан с большим холстом был на этом месте и в несколько сеансов написал всю картину прямо с натуры» . Однако изображенный им пейзаж отнюдь не был копией натуры. Исчезла «тихая прелесть», изменено было время года — лето на начало осени, и все это живописец сделал в определенных, внутренне заданных смысловых целях. Он не остановился даже перед чисто литературным приемом, поместив на холсте надпись «Володимiрка», передававшую народное произношение названия дороги.»
(И. И. Пикулев «Русское изобразительное искусство», 1977 г.)
Описание картины из книги «История русской живописи в 12 томах»:
«На… картине изображена дорога. Просто — дорога, широкий исхоженный тракт посреди широкой равнины под громадным облачным небом. Дорога течет за горизонт — и там, за горизонтом, будет тянуться еще сотни и сотни верст… до самой Сибири. Каждый российский житель, пришедший посмотреть на картину, знал, что по Владимирскому тракту гоняют арестантов этапом на сибирскую каторгу. У каждого вид этой пустынной дороги рождал свои горестные переживания. Да и мы, потомки тех людей, испытываем, глядя на нее, мучительную, щемящую тоску. Не зря ведь на Руси издавна бытует поговорка: «От сумы да от тюрьмы не зарекайся». Сколько печальных народных песен создано об этой дороге; они и вдохновили художника на создание картины. И вот — небольшой штрих, очень многое говорящий о Левитане как человеке: когда «Владимирку» захотел купить П.М. Третьяков, художник подарил ему картину, не сочтя возможным взять за нее деньги.» (Майорова Н., Скоков Г., «История русской живописи в 12 томах. 90-е годы XIX века», том 8, 2006 г.)
Описание картины «Владимирка» на сайте Третьяковской Галереи:
«Мотив дороги, характерный для русского искусства XIX века, становится у Левитана основой подлинно философского пейзажа. При работе над полотном ему было важно помнить, что Владимирский тракт – путь каторжан, однако многогранное содержание картины передается художником чисто живописными средствами. Уходящая вдаль дорога с крестом-голубцом на обочине уводит взгляд в глубину картины, а облака, как бы выплывающие нам навстречу, задают возвратное движение, фиксируя плоскость холста. Повествование о мире переводится в план эмоционального переживания, предвосхищая поиски мастеров следующих поколений. Этому же способствуют и тончайшие цветовые переходы в написании земли и неба, мелкий трепетный мазок, одухотворяющий живописную поверхность. Движение и покой, краткость жизни и вечная красота мира – вот далеко не полный круг ассоциаций, которые вызывает картина. »
(статья о картине «Владимирка» Левитана, сайт Третьяковской Галереи)
Источник: https://www.literaturus.ru/2016/08/opisanie-vladimirka-levitan.html
От замысла к воплощению
Когда картина стала легендарной (а многие современники Левитана именно «Владимирку» называли его главной картиной, «вчитывая» в неё социально-обвинительный и едва ли не революционный подтекст), многие искусствоведы и просто зрители пытались отрефлексировать, что чувствовал и о чём думал в момент своего неожиданного прозрения Левитан. Быть может, он увидел воочию измученных людей, тяжело бредущих по Владимирскому тракту под нещадно палящим солнцем? Услышал кандальный звон, ругань жандармов и стоны несчастных? Представил, как у этого самого трухлявого «голубца» им позволяли недолгую должгожданную передышку?
Биографов интересует даже такая, казалось бы, мелочь – а была ли у Левитана возможность тут же, прямо в этот же день и час, зафиксировать дорогу и своё впечатление от неё?
«Исаак Ильич достал карандаш, – пытается представить этот момент писатель Иван Евдокимов, – бумаги не нашли в карманах ни Левитан, ни Кувшинникова. – Разве вынуть из патрона и разгладить, – серьезно сказал Исаак Ильич. – Кажется, я делал пыжи из чистых клочков. Софья Петровна засмеялась, подумала, просияла и полезла в сумочку с провиантом. Там оказался в продолговатой коробочке дамский надушенный носовой платок. Левитан нежно и благодарно взглянул на догадливую подругу. На двух сложенных вместе ягдташах с тетерками и утками Исаак Ильич разложил платок, Кувшинникова его подержала за концы, и карандаш быстро силуэтом зарисовал голубец».
Левитан стал торопить подругу: нужно как можно скорее найти дорогу назад и постараться пораньше лечь спать, а завтра с раннего утра он уже будет на этом месте с этюдником и бумагой.
«Владимирку» Левитан написал быстро, понадобилось лишь несколько сеансов. Они с Софьей Петровной попеременно тащили тяжелый габаритный холст и мольберт от Городка до Владимирского тракта и устанавливали его неподалёку от «голубца». Левитан не стал писать фигуры колодников – ему незачем было состязаться с репинскими «бурлаками». Гамма чувств от тихой грусти до глубокой скорби у Левитана выразилась через сумеречный предвечерний пейзаж, через почти монохромную, изысканно-скупую палитру с тончайшими цветовыми переходами, через безлюдное и щемяще-тоскливое серое шоссе, текущее в неизвестность, через тянущиеся навстречу зрителю облака, создающие интересный эффект возвратного движения.
По легенде, дописывая «Владимирку», Иссак Левитан любил напевать «Вечерний звон» Ивана Козлова.
Сочинение по картине Левитана “Владимирка”
«Владимирка» – одно из известных полотен русского художника-передвижника И.И.Левитана.
Главной героиней картины является дорога – знаменитая дорога из Москвы во Владимир, по которой этапировали заключенных в одну из основных пересыльных тюрем России.
Более известна эта тюрьма стала уже в наше время благодаря популярной песне Михаила Круга «Владимирский централ». Таким образом, благодаря этой унылой метафоре, перекликаются живопись и музыка, прошлое и настоящее.
В русском искусстве вообще и в русской живописи в частности образ дороги занимает одно из центральных мест. И не только потому, что традиционно у России две беды: дураки и дороги. Просто русские просторы настолько обширны, что они обязательно пересекаются дорогами. А русского человека дорога всегда манила своей неизвестностью, новыми впечатлениями, ожиданиями чего-то интересного.
Возможно, недаром к образу дороги И.И.Левитан также обратился еще и потому, что хотел запечатлеть своеобразную перекличку названия своего художественного сообщества – Товарищества передвижных художественных выставок – и дороги: и в одном, и в другом есть движение.
Обратимся к самой картине. Дорога занимает на ней не только центральное положение, но и как бы рассекает ее пополам, уходя далеко вдаль. По бокам дороги – привычный пейзаж средней полосы России: трава, кусты, одиноко растущие деревья, которые ближе к горизонту переходят в густые заросли.
Справа от дороги – придорожный столбик с иконой, у которого молится странница. Возможно, она идет по этой дороге, потому что ранее по ней в кандалах прошел кто-то из ее родных. Поэтому она желает ему благополучно дойти в его нелегком пути.
Странница стоит так далеко, что фигура ее едва угадывается. Странница одета в черное, и контрастно выделяется только белая котомка на плече. Вообще, картина не богата на ярки краски: даже трава, которая должна быть зеленой, на самом деле тусклая, как будто припорошена пылью.
В тон земле и небо – оно тоже мрачное, серое, с бесконечными облаками. Только белым пятном где-то вдали выделяются строения монастыря да излучина реки. Такими красками художник и хотел передать и дорогу, как символ России, и судьбу ее народа.
(1 votes, average: 5.00
Источник: https://school-essay.ru/sochinenie-po-kartine-levitana-vladimirka.html
Как «Владимирка» оказалась в Третьяковке, помимо воли Третьякова
И всё же, несмотря на славу «самой социальной» картины Левитана, «Владимирка» не была политическим манифестом. Возможно, художник и согласился бы с Чеховым, писавшим: «Мы сгноили в тюрьмах миллионы людей, сгноили зря, без рассуждений, варварски; мы гоняли людей по холоду в кандалах десятки тысяч верст, заражали сифилисом, размножали преступников и все это сваливали на тюремных красноносых смотрителей… виноваты не смотрители, а все мы, но нам до этого дела нет, неинтересно». Но по складу характера и характеру дарования Левитан был не публицист, он был пейзажист par excellence. «В нем было что-то мягкое и, пожалуй, сентиментальное, в непошлом смысле этого слова, – проницательно скажет о Левитане после его смерти Сергей Дягилев, – борцом, упорным проводителем «идей» он никогда не мог быть и этим особенно резко отличался от того художественного сообщества, с которым был связан почти всю жизнь и которое так часто и болезненно оскорбляло его чуткую натуру».
Московский писатель Иван Белоусов (1863-1930) рассказывал, что эскиз для «Владимирки» Левитан презентовал младшему брату Антона Чехова – Михаилу Павловичу. Тот как раз учился на юридическом факультете, и Левитан, в духе принятой между ним и чеховским семейством иронии и насмешничества, как бы намекал Михаилу: вот по какой дороге ты, господин хороший, будешь отправлять людей, ежели станешь прокурором. Впрочем, в 1890-е годы Владимирка перестала быть пешим этапом: заключенных теперь довозили в Сибирь по железной дороге, но Россия не перестала быть страной с острейшими социальными противоречиями и отчуждённостью власти от народа.
По этой причине «Владимирку» даже поостерёгся покупать Третьяков, хотя уже несколько лет он стремился приобретать все значительные работы Левитана. К тому моменту Павел Михайлович передал свою галерею во владение города, и откровенно-обличительный пафос, который легко было приписать «Владимирке», смутил его: не хотелось навлечь на свое детище неприятности со стороны власть предержащих. Тогда Левитан «пошёл ва-банк» – он сам подарил картину Третьяковской галерее. 11 марта 1894 года он отправил Третьякову письмо со словами: «Владимирка, вероятно, на днях вернётся с выставки, и возьмите её, и успокойте этим и меня, и её». Отказать Третьяков не смог.
Автор: Анна Вчерашняя
Отзывы
Узнаваемый искусствовед Алексей Фёдоров-Давыдов так писал в собственной статье о творчестве Исаака Левитана:
«Владимирка» — превосходный, может быть единственный в российской живописи, настолько броский пример выражения соц мыслях чисто пейзажными средствами. Таковой пейзаж мог показаться исключительно в атмосфере неизменных дум о судьбах Рф, которыми было проникнуто искусство передвижников.
А вот отрывок из мемуаров Корнея Чуковского о выставке Левитана:
Полюбуйтесь его «Владимиркой». Какая скупая даль, какое бешенство ее размаха! Вдохновенна, опьяняющая, притягивающая ширь… Притягивающая, но куда. Понятно, куда может приманить Владимирка, — и нельзя ли этой Владимиркой символизировать все творчество славного художника, с его размеренным и примиренным сознанием безысходности всех фаустовских порывов людского духа?
