Картина Ленин в Смольном Исаака Бродского

«В. И. Ленин в Смольном»

— картина известного советского живописца И. И. Бродского, исполненная художником в 1930 году и изображающая В. И. Ленина в момент работы над запиской в одном из помещений Смольного в первые недели советской власти
.

История

Для своей картины Бродский избирает конкретное время и обстановку, что должно убедительно говорить о правдивости и почти документальности созданного образа. Этой же цели подчинена вся композиция работы, включая мельчайшие детали. Она тщательно продумана Бродским и безупречно отвечает замыслу картины

.

К моменту написания картины Бродский уже имел большой опыт работы над образом Ленина, начиная от натурных зарисовок до создания таких полотен, как «Ленин на фоне Кремля» (1923), «Ленин на трибуне» (1925), «Ленин на фоне Смольного» (1925), «Выступление Ленина на митинге рабочих Путиловского завода в мае 1917 года» (1929) и других, став признанным мастером этой темы в молодом советском искусстве. В новой картине художник ставит перед собой задачу передать не только портретное сходство, но и донести до зрителя характерные черты облика Ленина в напряжении повседневной работы. Фигура написана почти в натуральную величину, это позволяет зрителю увидеть себя рядом с вождем. Так же достоверно и тщательно изображен кабинет. Его скромная, почти аскетичная обстановка, не соответствующая масштабу принимаемых Лениным решений, должна говорить об ответственности большевистской власти. Колорит картины сдержан, выдержан в мягких охристых тонах и приближен к реальной цветовой гамме. Скрупулёзность в изображении Бродским деталей интерьера и костюма помогают усилить достоверность изображения и подчеркнуть историческую значительность момента. Написанная спустя шесть лет после смерти Ленина, картина призвана канонизировать образ вождя мирового пролетариата]

.

После своего появления картина «Ленин в Смольном» стала одним из самых популярных произведений, посвященных образу вождя революции. Она неоднократно экспонировалась на крупнейших художественных выставках, воспроизводилась в печати, в том числе массовыми тиражами в виде цветных репродукций. Бродским были сделаны несколько авторских повторений картины, незначительно отличавшихся от первого варианта размерами]]

.

Образ Владимира Ильича Ленина занимал важное место в творчестве художников на протяжении всей истории Советского союза. Узнаваемый облик невысокого умного человека с хитринкой в глазах с течением времени и сменой политических настроений видоизменялся и приобретал мифологические черты.

Исаак Бродский. «Ленин и манифестация»

Одним из первых государственных художников новой страны, родоначальником официозного стиля и канонического изображения вождей стал Исаак Бродский. Любимый ученик Ильи Репина, живописец с легким налетом салонности, после Революции он посвятил свое творчество коммунистической тематике. Первый портрет Владимира Ильича «Ленин и манифестация» Бродский написал в 1919 году. С полотна на зрителя смотрит немного усталый человек с добрым и умным лицом. Рука Ленина лежит на белой непримечательной, на первый взгляд, бумаге – манифестации. Парадность и некоторый «советский» пафос портрету придает фон – пурпурная, динамично развивающаяся драпировка. Над листком художник размечает символическое действо, результат манифестации и Революции – серую тревожную площадь, по которой идет толпа пролетариев несущих знамена. Полотно «Ленин и манифестация» положило начало огромной серии портретов Вождя выполненных Бродским, самым известным из которых стало произведение «Ленин в Смольном».

Загадочный художник первой половины ХХ столетия, Кузьма Петров-Водкин, написал в 1934 году один из самых неоднозначных портретов Ленина. Живописец, чье творчество проистекало от иконописи, создатель полотен наполненных множеством символов, написал образ, над которым спорят до сих пор. Владимир Ильич сидит в тесной коричневой комнате, читая томик «Песен западных славян» А.С. Пушкина. Ленин, задумавшись о прочитанном, поднял голову над книгой, и зритель увидел погруженный в себя взор слишком широко расставленных глаз. В советский период Петрова-Водкина ругали за отсутствие точного портретного сходства в этом портрете, позднее в этом сознательном искажении черт стали угадывать различные смыслы.

Полотно написано в год, когда Сталин окончательно встал во главе страны и возник культ личности. Кто-то видит в этом изображении лицо мученика, в чьих глазах читается ужас осмысления происходящего. За спиной фигуры в белоснежной, словно пульсирующей, рубашке угадываются очертания креста. Иные усматривают в разрезе глаз Вождя монгольские черты и сравнивают Революцию с татаро-монгольским нашествием, трактуя четко очерченную тень на стене как пустой оклад иконы. Сам Петров-Водкин говорил об этом произведении: «..мне хотелось дать Владимира Ильича живым — дать уютную обстановку, где он сам с собой. Он, конечно, читает Пушкина, а затем ляжет спать. Я даже придумал, что ему дать читать. Это «Песни западных славян», так как мне казалось, что эти вещи должны действовать сильно и остро…»

В 1989 году, накануне Распада СССР Гелий Коржев-Чувелев пишет весьма многозначительное произведение на ленинскую тематику. Художник, в своем творчестве изображавший драму реальной жизни, последствия войн и Революций без прикрас, не лишая при этом своих героев надежды на любовь и тихое счастье. В картине «Беседа» Ленин и слепой изможденный старик показаны крупным планом на фоне древней кирпичной стены с решетчатым окном. Герои не разговаривают друг с другом, погруженные в свои мысли. Старик здесь – символ России, искалеченной войнами, он и юродивый провидец предрекающий конец существующего режима.

С 70-х годов образ Ленина подвергается упрощению и стилизации, отделяясь от личности, изображение становится узнаваемым знаком, тиражируемым в оформлении интерьера, мозаике, плакате. Ленин становится предметом идеологической пропаганды, элементом рекламы и популяризации строя. В 1980 году Александр Косолапов, уже эмигрировавший в США помешает широко растиражированное изображение профиля Ленина рядом с логотипом кока-колы (титульное изображение), подразумевая тем самым, что Ленин для СССР такой же бренд, как всемирно известный напиток для США.

Образ Ленина с момента событий 1917 года трансформировался множество раз, пройдя путь от Вождя Революции до культового бренда советской эпохи.

Алина Свердлова-Александрова

Смольный

Это историко-архитектурный памятник мирового значения. В ходе экскурсий по Санкт-Петербургу это место обязательно посещается. В его состав входят шедевры, созданные в 18-19 вв. и образующие огромный архитектурный комплекс. Название объясняется тем, что здесь со времён Петра 1 находился Смоляной двор. Это стало причиной появления топонима «Смольный» для обозначения территории как самого двора так и прилегающих мест.

Главное сооружение – Воскресенский Новодевичий монастырь, построенный Ф. Б. Растрелли в 1748-1769 гг. Когда-то здесь стоял и деревянный дворец Елизаветы Петровны, сгоревший в середине 18 века. Смольный монастырь строился также по указу Елизаветы Петровны, собиравшейся под конец жизни уединиться от дворцовой суеты в обитель. Наверно поэтому монастырь больше напоминает дворец, а «кельи» производили впечатление парадных интерьеров. Впрочем, государыня-императрица покинула этот мир в 1761 г. не в окружении монахинь и благородных девиц.

Мастер не увидел своё творение завершённым – во второй половине 18 в. работы были приостановлены частью в связи с перераспределением средств, но скорее – в связи со сменой вкусов: на смену пышному барокко пришёл классицизм. Смольный монастырь был достроен только в 1832 – 1835 гг. под руководством В. П. Стасова, оформившего интерьер собора, западные корпуса, а также чугунную ограду. Тем не менее, и эта достройка не воплотила до конца замысла Растрелли: так и не была выстроена многоярусная колокольня, которая могла стать самой высокой в России, она была бы выше шпиля Петропавловского собора. Макет колокольни находится в Научно-исследовательском музее Академии художеств.

Сейчас часть зданий Смольного монастыря занимают несколько факультетов Санкт-Петербургского государственного университета, комитеты Правительств Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Собор функционирует как концертный зал и музей.

Также в историко-архитектурный комплекс Смольного входит и здание Смольного института благородных девиц. Здание Смольного института строилось для размещения здесь первого в стране женского дворянского учебного заведения, основанного в 1764 г. Екатериной II. Первоначально институт размещался непосредственно в монастыре, однако в 1797 г. монастырь упразднили, а вскоре возник вопрос и о строительстве специального учебного здания, т.к. монастырские корпуса уже не отвечали требованиям.

Здание выстроено в 1806-1808 гг. Дж. Кваренги, который с большим уважением относился к творениям своего предшественника. Смольный институт построен в формах строго классицизма и ориентировано на Неву, а главный фасад обращен во внутренний двор. После революции в здании Смольного института разместилось (и до сих пор тут находится) Правительство Санкт-Петербурга. Большевики специально выбрали это здание, находящееся в стороне от административных построек императорского правительства, тем самым подчеркивая, что новая власть дистанцируется от старой. Неотъемлемой частью ансамбля являются пропилеи, оформляющие въезд на его территорию. Они были вытроены уже в 1920-е гг., тогда же в саду появились бюсты К. Маркса и Ф. Энгельса, ну и конечно, вождь мирового пролетариата занял своё место. Памятник В. И. Ленину у Смольного института был открыт в 1927 г. и позже многократно повторен в разных городах СССР, в том числе и в Ленинграде (скульптор В. Козлов, архитекторы В. Щуко и В. Гельфрейх). Ленин-трибун с энергичным жестом выброшенной вперед правой руки – такой вариант прочтения темы памятника стал впоследствии наиболее частым, и, не в последнюю очередь, благодаря памятнику у Смольного.

В комплекс зданий Смольного монастыря и института входит и здание Александровского института (учебного заведения для мещанских девушек), примыкающее к монастырским корпусам, а главным фасадом выходящее к Неве. Строительство комплекса пришлось на 1765-1775 гг. Руководил работами Ю. М. Фельтен, внесший свой вклад в первоначальный проект В. И. Баженова.

Таким образом, Смольный является уникальным историко-архитектурным комплексом трех столетий. Здесь сосредоточены памятники истории города и страны, органично сочетающиеся и между собой и дополняющими друг друга.

Бродский, Исаак Израилевич

Исаак Бродский родился 25 декабря 1883 (6 января 1884) года в селе Софиевка близ Бердянска (в то время — Таврическая губерния Российской империи, ныне — Запорожская область Украины), в еврейской семье. Отец был торговцем и землевладельцем, купцом второй гильдии города Ногайска Таврической губернии[4][5]. Младшая сестра Раиса (1894—1946) была музыкантом, выпускницей Санкт-Петербургской консерватории[6].

В 1896 году окончил Бердянское городское училище. Считал своей родиной город Бердянск. С детства проявил талант к живописи. С 1896 по 1902 год учился в Одесском художественном училище у Л. Д. Иорини, К. К. Костанди и Г. А. Ладыженского. Затем переехал в Санкт-Петербург и продолжил обучение в столичном Высшем художественном училище при Императорской Академии художеств. В течение пяти лет учился в Академии у И. Е. Репина. В 1909—1911 годах на деньги Академии ездил по Германии, Франции, Испании и Италии, в частности посетил на острове Капри М. Горького.

До Октябрьской социалистической революции 1917 года и в 1920-е годы Бродский участвовал в выставках в Академии художеств, был экспонентом «Товарищества южнорусских художников», «Товарищества передвижных художественных выставок», «Общества имени А. И. Куинджи», «Общины художников», членом-учредителем «Общества живописцев»[7].

Летом 1917 года он начинает портрет Александра Керенского (заканчивает уже в 1918, когда Временное правительство было свергнуто)[8], а после Октябрьской революции активно пишет портреты большевистских лидеров. Бродский много работал над созданием образов советских вождей, в первую очередь В. И. Ленина и И. В. Сталина, а также Луначарского, Ворошилова, Фрунзе, Калинина, Зиновьева и других.

Кроме того, Бродский занимался реорганизацией художественного образования в СССР. С 1932 года был профессором, а с 1934 — директором Всероссийской Академии художеств. К работе в возглавляемом им Ленинградском институте живописи, скульптуры и архитектуры И. И. Бродский привлёк крупнейших художников и педагогов: К. Ф. Юона, П. С. Наумова, Б. В. Иогансона, А. И. Любимова, Р. Р. Френца, Н. Ф. Петрова, В. А. Синайского, В. И. Шухаева, Д. И. Киплика, Н. Н. Пунина, В. Н. Мешкова, М. Д. Бернштейна, Е. М. Чепцова, И. Я. Билибина, М. Г. Манизера, П. Д. Бучкина, А. П. Остроумову-Лебедеву, А. Е. Карева, Б. А. Фогеля, Л. Ф. Овсянникова, С. В. Приселкова, И. П. Степашкина, К. И. Рудакова и других. Его учениками были такие известные художники и педагоги как А. И. Лактионов, Ю. М. Непринцев, В. М. Орешников, П. П. Белоусов, М. П. Железнов, Н. Е. Тимков, А. Н. Яр-Кравченко, П. К. Васильев, М. Г. Козелл и другие.

Могила И. И. Бродского на Литераторских мостках в Санкт-Петербурге.

Умер Бродский 14 августа 1939 года в Ленинграде. Похоронен на Литераторских мостках на Волковском кладбище.[9][10] Надгробие (скульптор Б. Ф Кратко, архитектор В. С. Васильковский 1934, 1978)

Ленин в гриме

В ночь на 25 октября пришли в Смольный двое — с виду “чухонские лайбы”. Так звали в Питере финнов, которых много работало тогда на заводах города. Один и был натуральный финн. Другой по удостоверению личности значился русским, рабочим Сестрорецкого оружейного завода Константином Петровичем Ивановым. У него из-под козырька картуза выглядывала копна волос. Щека, перевязанная тряпкой, дополняла образ мастерового, страдавшего от зубной боли. Патруль юнкеров попытался проверить у этой пары документы. Шедший с двумя револьверами в карманах финн затеял с юнкерами шумную свару. Мастеровой, пользуясь случаем, растворился в темноте. За ним никто не погнался: патруль то ли устал, то ли решил не связываться с бродягами. Так, в сопровождении телохранителя, явился народу в Смольном вождь большевиков. И, не снимая парик и повязку, ухватился за руль истории в комнате Военно-революционного комитета.

П

еред тем как сфотографироваться для заводского пропуска, Ильич сбрил бороду и усы, надел косоворотку, суконную тужурку, картуз и стал неузнаваемым. Ленин не раз, как теперь говорят, косил под финна. По паспорту финского повара на пароходе уплыл однажды в эмиграцию. В образе финского пастора и по его документам возвратился в Петроград накануне захвата власти. Но на финнах не зацикливался. В разное время представлялся доктором Вебером, Мейером, Рихтером; имел паспорта на имя Чхеидзе, доктора юриспруденции болгарина Иордана К. Иорданова… В болгарский паспорт вписал супругу Марицу, то есть Надежду Константиновну. Подруга передала ей паспорт умиравшего отца коллежского секретаря Николая Егоровича Ленина. Под этой фамилией и вошел в историю Владимир Ильич Ульянов.

Псевдонимов у него набралось 160. Сколько кличек?.. Константином Петровичем звался в рабочих кружках. В питерской студенческой среде его называли Стариком — за раннюю лысину. В московских кружках — Петербуржцем. На митингах в дни первой революции ораторствовал под фамилией Карпов. Даже без особой необходимости заметал следы, привирал. В формуляре Румянцевской библиотеки указал вымышленный московский адрес. Вместо Большого Палашевского — назвал Большую Бронную, дом мифического Иванова.

С малой лжи все и пошло. Сначала обманывал библиотекарей, жандармов, полицейских, таможенников, когда в чемодане с двойным дном провозил нелегальную литературу. В октябре 1917-го — обманул народ, поверивший, что коммунист Ленин даст “мир — народам”, “заводы — рабочим”, “землю — крестьянам”. Вместо мировой бойни — развязал гражданскую войну; вместо заводов — дал совнархозы и наркоматы; вместо пашен — продразверстку и коммуны. Плюс чудовищную разруху, голод, холод, эпидемии…

Я

попытался по воспоминаниям очевидцев подсчитать число образов и париков, которыми воспользовался Ильич в поединке с тайной полицией. Осенью 1905 года он явился в Москве в синих очках, какие носили слабовидящие и шоферы. Очки дополняла большая желтая финская сумка. Из Стокгольма, с партийного съезда, вернулся без бороды, с короткими усами и в соломенной шляпе. В таком виде не только шпики — родная жена не узнала. Переодевался неоднократно. Весной 1906 года в Москве предстал пред партийцами в таком виде: “Ленин, — как пишет один из них, — совсем не походил на Ленина: ярко-рыжие, лихо закрученные кверху усы, круглый, гладко выбритый подбородок, синяя суконная поддевка и приказчичий суконный картуз с лаковым козырьком, смазные сапоги в заправку”. Хорош! Таким его в кинофильмах не показывали…

Особенно часто пришлось менять облик летом и осенью 1917 года, когда за голову Ленина обещаны были 200000 рублей. Из агентурной информации правительству стало точно известно, что германский банк через подставных лиц в кассу партии “на пропаганду мира” переводил большие деньги. В условиях войны за такие переводы грозила суровая кара. Вот почему, когда Ильич ушел в подполье, ему передали “кучу различных париков”. В одном из них он и сфотографировался в Разливе у легендарного шалаша в образе рабочего Иванова.

Ленин тогда постоянно менял парики, маски, грим. Его гримировали профессионалы, применявшие краски, клей, накладные бороды и усы — весь арсенал театральных исполнителей. Перед тем как переправить Ильича из финской деревни в Гельсингфорс, ныне Хельсинки, его гримировал актер, руководитель театра Куусела, оставивший потомкам воспоминания “Как артист маскировал Ленина”. Тогда гример приготовил маску, и она так удалась, что, по его словам, “Ленин смеялся до упаду своему новому облику”. Загримированный Ильич сел с артистом в поезд, заняв отдельное купе. За ночь краска расползлась по подбородку, а бутафорская борода в нескольких местах отклеилась. Пришлось отдирать растительность и смывать краску. Без вазелина и горячей воды пришлось туго, но весело. Актер вошел в роль, взяв попутчика под руку, вышел с ним на перрон. И (как в Одессе: “Костя, подержи мой макинтош!”) разыграл на вокзале Гельсингфорса такой эпизод:

— Подержи-ка, Костя, — сказал Куусела по-фински и бросил Ленину свое пальто, — а я пойду посмотрю, приехали ли за нами…

Из Гельсингфорса Ленин решил уехать в новом прикиде и дал задание: достать новый парик, краску для бровей и финский паспорт. По объявлению в газете вышли на театрального парикмахера, бывшего служащего Мариинского театра. Заказчик пожелал парик с сединой, чтобы выглядеть в свои 47 лет на шестьдесят.

— Что вы? Вы еще такой молодой, — попытался было переубедить странного покупателя мастер, которого все заказчики обычно просили не состарить, а омолодить.

— Да вам не все ли равно, какой парик я возьму? — срезал парикмахера раздраженный заказчик, выйдя из мастерской на улицу седым стариком.

(А до переправки к финнам хозяин шалаша по удостоверению театрального кружка финляндских железнодорожников Выборгской стороны приобрел парик в парикмахерской Петрограда. Тогда без удостоверения личности не давали в прокат и не продавали такой товар, чтобы им не воспользовался скрывшийся от суда Ленин.)

Даже на квартиру, где собрался ЦК партии, “взявшей курс на вооруженное восстание”, Ленин пришел ряженый. Тогда сошлись Троцкий, Каменев, Зиновьев, Сталин, 12 членов ленинского ЦК. Все уместились за одним обеденным столом петроградской квартиры. Все знали, кто среди них в парике. “Этот паричок не был чудом парикмахерского искусства и иногда в самые неподходящие моменты спадал с головы”, — свидетельствует один из участников той тайной вечери. Однако даже в столь узком кругу заговорщиков, где все знали друг друга как облупленные, бдительный конспиратор не снял маску! Сидел всю ночь до рассвета в гриме и парике. Так и вернулся под утро на Широкую, откуда вскоре ночью ушел в Смольный брать власть.

Перед тем последним марш-броском Ленин переоделся в хламиду, обвязав лицо грязной тряпкой. И походил не столько на финна, сколько на бродягу. Незадолго до этого в кабине машиниста паровоза пересек границу в одежде кочегара. Во всех подобных переодеваниях Ильич видел признак высокого профессионализма, необходимого истинному революционеру. Надежда Константиновна не отставала от мужа. В платье торговки с курицей в руках ходила по Петрограду, стучала в таком виде в двери явочной квартиры…

В “кургузом паричке” оставался Ленин в Смольном сутки, пока исход восстания не определился. Глубокой ночью, по пути в Актовый зал, где томились делегаты Съезда Советов, один из соратников решил, что пора кончать маскарад.

“— Снимите парик, — шепнул я Владимиру Ильичу.

— Давайте спрячу, — предложил я, видя, что Владимир Ильич держит парик в руке. — Может, еще пригодится! Почем знать?

— Ну, положим, — хитро подмигнул мне Владимир Ильич, — мы берем власть всерьез и надолго…”

Однако и после революции он не раз пользовался средствами перевоплощения. Об одном таком загадочном эпизоде рассказал в 1927 году на страницах сборника воспоминаний служащих Николаевской железной дороги бывший председатель исполкома П.Осипов. Приведенный им факт не попал в “биохронику” В.И.Ленина, более того, Институт марксизма-ленинизма не позволил мне даже напомнить о нем:

“…Часа в четыре дня один из членов Исполнительного комитета, вбегая в мою рабочую комнату, сообщил, что меня просит товарищ Ленин. Он был одет в крестьянскую поддевку, шапку и валенки.

Охрана вокзала, не знавшая его в лицо, не пропускала его, несмотря на то, что в это время со Знаменской площади напирала громадная толпа. Я, сконфузившись и чувствуя себя неловко, дал охране распоряжение пропустить. Тов. Ленин тут же успокоил меня и, пожимая руку, благодарил за хорошо организованную охрану.

Поднявшись в комитет, он заявил, что ему сегодня нужно отправиться в Москву, предупредил, что поедет обыкновенным поездом вместе с прочими пассажирами, хотя бы в теплушке, и никакого отдельного поезда или вагона для него отнюдь не нужно.

Институту марксизма-ленинизма этот эпизод показался фантастикой, порочащей светлый образ вождя. На мой взгляд, эпизод — реальный. Недавнему нелегалу приходилось носить и не такие экзотические наряды: приказчика, кочегара, бродяги… У Ленина, под ногами которого горела тогда в Петрограде земля, вполне мог быть припасен на всякий пожарный случай костюм хлебопашца. По признанию секретаря ЦК Стасовой, в 1919 году на всех членов ЦК и для Ленина были заготовлены подложные паспорта, отпечатаны в большом количестве фальшивые сторублевые “екатеринки” со старых царских форм, а гостиница “Метрополь” оформлена в собственность на подставное лицо…

С

пустя два года после тайного посещения Москвы Ленин прибыл в Петроград на Конгресс Коминтерна как триумфатор, победитель в гражданской войне. Никем не узнанный, вождь из Таврического дворца решает ехать в Смольный. И вот что происходит дальше: “Выходя из подъезда на улицу к автомобилю, быстро на ходу снял с головы черную кепку, спрятал ее в карман, а оттуда вытащил белую и надел ее. Все это было в один момент, чего окружающие его товарищи не заметили”.

С двумя кепками, черной и белой, вождь мирового пролетариата и премьер рабоче-крестьянского правительства России приехал в колыбель революции! Зачем? Меняя кепки, черную на белую, используя этот нехитрый прием, уходил из поля зрения утомлявших собеседников. На Марсовом поле после грандиозного митинга скрылся даже от охраны, растворился в толпе! Конспиратор! Начали телохранители искать Ленина и увидели стоявшим вдали на заросших травой рельсах трамвая. Довольный произведенным эффектом, он размахивал кепкой!

…На Старой площади в ЦК КПСС до августа 1991 года в четырнадцати комнатах под одним номером 516 существовала сверхсекретная структура. То была мастерская “парттехники” при Международном отделе ЦК, раздувавшем пожар мировой революции апробированными средствами. Нашли в опустевших комнатах фальшивые паспорта, штампы, печати, бланки, фотографии для выделки подложных документов. И здесь же, как докладывал Генеральный прокурор, обнаружили “средства для изменения внешности — парики, фальшивые усы, бороды, гримировальные принадлежности”. Как бы порадовался Ильич, увидев свое приумноженное богатство!

…С украденного паспорта на имя Николая Егоровича Ленина, “кучи разных париков”, белой и черной кепки революция началась. Закончилась поставленным на широкую ногу фальсификаторством в государственном масштабе. О чем и хочу напомнить страждущим коммунистам в очередную годовщину Великой Октябрьской социалистической революции.